«Теория модернизации» в интерпретации ее японских адептов также привлекла внимание к значению социально-психологического аспекта в исторических исследованиях, что было слабым местом в марксистской историографии. По мнению Хн — рата Рокуро, отличительным моментом «теории модернизации являегся «сильное внимание к проблеме утверждения так называемого человека нового времени»®4. Выдвижение «проблемы человека» можно рассматривать не только как реакцию на позитивизм, но и как реакцию на вульгарно-экономическое истолкование марксизма, преобладавший в 50-е годы в марксистской историографии крен на социально-экономические исследования. В постановке «проблемы человека» «теория модернизации» во многом сближалась со школой Оцука Хисао и тем течением истории культуры и социальной психологии, которое представлено известным буржуазным исследователем Маруяма Macao.

Благодаря знакомству с «теорией модернизации» в среде японских буржуазных исследователей был усилен интерес к сравнительно-историческим исследованиям и сравнительно-историческому методу. В 1970 г. в японском переводе под редакцией Такэда Киёко вышел сборник статей американских ученых под названием «Сравнительная теория модернизации», который ознаменовал идейно-метолологическую переориентацию в американской «теории модернизации». Хотя сравнительно-исторический метод не является чем-то новым в буржуазной исторической науке, для японских буржуазных ученых-истори — ков многое в нем было своего рода откровением. Очевидно, поэтому Кавано Кэндзи отметил, что для Японии сравнительно-исторический метод является сравнительно новым.